12 июля. Абая, Ремарк и первый хот-спот
Ожидая посадки на самолет Тбилиси — Эр-Рияд, предвкушая свой первый турнир, я замечталась и наехала на абаю девушки впереди. Меня внезапно осенило, что из-за специфики местной одежды нужно держать большее расстояние между людьми: ткань минимум до пола. Вот так, испачкав одной женщине подол абаи, я столкнулась с первым культурным микроразличием.
В самолете я начала читать «Земля Обетованная» Ремарка. Первый абзац и сразу в сердечко:
«Третью неделю я смотрел на этот город: он лежал передо мной как на ладони — и словно на другой планете… Он был защищен самыми надежными бастионами, какие изобрело двадцатое столетие — крепостными стенами бумаг, паспортных предписаний и бесчеловечных законов непрошибаемо бездушной бюрократии. Я был на острове Эллис, было лето 1944 года, и передо мной лежал город Нью-Йорк.»
Для меня Нью-Йорком был Рияд. До самой последней секунды я боялась поверить, что попаду туда. От «мне не дадут пропуск» и до «мой самолет не сядет» — я не могла поверить, что попаду из Эллиса в Нью-Йорк.
С высоты птичьего полета Саудовская Аравия выглядела как сплошная пустыня, перетянутая тонкими ленточками-дорогами, соединяющими очаги цивилизации.
Выйдя из аэропорта, я почувствовала себя как в сауне. Я с любопытством смотрела в окно автомобиля и долго не могла понять, чего не хватает. Красивые дома есть, башни — тоже, роскошные рестораны, машины. А потом поняла — зелени. Кроме нескольких пальм у аэропорта, одиноких кустиков на частных территориях и цветов в горшках, растений я практически не видела. А из окна моего отеля город выглядел как мечта бежевой мамы.
В первый же день после прилета мне нужно было успеть съездить на арену, чтобы забрать бейдж. Проблема: вас не пускают внутрь без бейджа, а бейджи находятся внутри, и все мои попытки узнать, где, как и через кого его получить, были, конечно же, проигнорированы.
Только изрядно задолбав моего по уши занятого друга Permasneeze, который был там в качестве менеджера игроков, я выудила контакт главного по сми. Пока я ехала в такси, он бегал и пытался распечатать мой пропуск. К счастью, бейдж был получен вовремя, и я наконец попала в ту самую волшебную пресс-комнату, в которую мечтала попасть с тех пор, как опубликовала первое интервью.
В первый день пребывания я испытывала большие проблемы с интернетом. Wi-Fi не работал, вопреки обещаниям, а eSIM я не могла оформить, потому что мой телефон куплен в Китае. Буквально как только я говорила кому-то из местных, что мне нужна помощь — потому что у меня нет интернета, — они без лишних слов и вопросов раздавали мне хот-спот. Если видели, что я пытаюсь вызвать такси, брали телефон, звонили водителю и четко объясняли, где меня забрать.
По моим примерным подсчетам, в первый день мне раздали 13 хот-спотов 13 разных человек. В целом, местные ребята невероятно приветливые и стараются помочь всеми возможными и невозможными способами.
13 июля. Три минуты на все и «эффект лаовая»
На следующий день главной миссией было обзавестись физической SIM-картой. Рядом с отелем симку не купить. Пробив по Google Maps всех мобильных операторов, я нашла одного в пешей доступности — 20 минут. Двадцать минут по 45-градусной жаре и без пешеходных дорожек? Вызов принят. Я проложила маршрут и выдвинулась. Это был очень интересный опыт: тени в этой стране почти не существует, район рядом с моим отелем — сплошные стройки. Я пробиралась сквозь строительные заборы и ряды рабочих, которые смотрели на меня с откровенным недоумением.
Пешеход, идущий по проезжей части , — здесь явление редкое. Пара местных даже вылезала из своих бежевых домиков посмотреть на меня, а один мужчина спросил, не потерялась ли я.
Идя по этому маршруту, я осознала, как сильно помогает «эффект лаовая» (с кит. — иностранец). Иностранцу многое прощается, и на поведение вроде пеших прогулок по дороге в жару просто махнут рукой. Так я и шла, повторяя про себя: «Все хорошо. Даже если я выгляжу глупо — я просто глупенькая иностранка и не знаю, как иначе.» Это чувство — мой главный способ выживания в незнакомых странах. Патентую «эффект лаовая» как личную стратегию выживания и бесстрашия.
На место я приехала к 10 утра, комната еще была пустой. Сделала себе чай, разложила вещи… и поняла, что забыла переходник для розетки. Передо мной предстала перспектива весь день работать с телефона. Спустя час пустая комната внезапно ожила. Все были разбиты на пары и мини-группы, смеялись, обсуждали планы на день, спорили о лучших сэндвичах из местных пайков.
Меня накрыло тревогой: я очень боюсь знакомиться с людьми. Спустя пятнадцать минут внутренней репетиции я выбрала «жертву». И, как оказалось, очень удачно. Женщина оказалась организатором медиа пространства, она в миг не только нашла для меня заветный переходник, но и познакомила буквально с каждым в комнате. И вот — я уже знала, к кому подходить, как отправлять запросы, что можно, чего нельзя, и вообще, как здесь все устроено.
Я начала морально готовиться к своим первым постматчевым интервью. Заканчивается игра PARIVISION vs Extreme Gaming.
Я заняла место у таблички «Xi’an Silu E-Sports Culture Media» [Сианьское Киберспортивное Медиа Шелкового Пути]. То, у какой таблички ты встанешь, не имело никакого значения, но я провела 5 лет своей жизни в Сиане — и мне было символично встать именно рядом с ней. Я уверена: если бы не Китай, я бы вряд ли сейчас работала в киберспорте.
Когда ждешь постматчевые интервью, никогда не знаешь, кто придет первым — победитель или проигравший. Эмоционально настраиваться тяжело. А в тот момент я едва справлялась со своим волнением, дебют все-таки. Сердце бешено колотилось, колени подкашивались. Идти навстречу Poloson было страшно до дрожи в коленях (и как я вообще 10 лет занималась гимнастикой, выступала перед толпами людей — загадка!)
Интервью оказалось сложным сразу по нескольким причинам. У тебя есть жесткое ограничение — 3 минуты. А все, чего хочется, — это обнять проигравших игроков, сказать, что все будет хорошо, принести чаю. Но ты должен задавать, возможно, болезненные вопросы. Вести их к саморефлексии. Разделять эти психологически тяжелые моменты.
Мой внутренний эмпат умирал перед каждым интервью с проигравшими. Ведь на EWC вторых шансов не было.
В первый день мне также удалось поговорить с Quinn, Whitemon и Malr1ne. Интервью с Malr1ne тронуло особенно — в его словах было очень много человеческого.
— Доволен, как именно это вышло?
— Это все равно с моей стороны нечестно будет звучать, потому что они все-таки молодые, и мы в тысячу раз опытнее. И в целом, они первый раз играют в Рияде, поэтому это просто некомпетентно будет злорадствовать над ними. Назовем это так.
13 июля, помимо Доты проходил финал по Валоранту. Крики болельщиков было слышно даже в пресс-комнате, хотя находились мы далеко не через стенку и даже не на том же этаже.
Имея гордые 100–200 игр в Валорант, я отправилась посмотреть, что там и как. Fnatic на тот момент уже забрали первую карту и очень активно забирали вторую. Я сбежала, не в силах смотреть на подавленных фанатов и игроков Heretics. Очень скоро на экранах пресс-комнаты показали итоги встречи: 2:0 и счет 13:1 на второй карте. Тогда я сказала себе:
Если каким-то невероятным чудом Heretics смогут такое камбэкнуть — я отдам Валоранту немножко своих денег, чтобы запомнить этот момент.
На финальную карту я вернулась на стадион. Своими глазами увидела эту феноменальную победу, слезы benjifishy, расплакалась сама — и на всех парах полетела в магазин мерча.
Как обычно, не смогла выбрать один брелок и купила два.
Можете спросить всех моих друзей — я целую неделю задалбывала всех этим камбэком— это же ИСТОРИЧЕСКОЕ событие. Я не знаю в истории киберспорта ни одной дисциплины с подобным камбэком. Камбэк не просто с 2:0, а с 2:0 со счетом 13:1 на одной из карт, где им пришлось камбэкать еще и внутри каждого матча.
Гуляя по бульвару, я застала невероятной красоты салют (и, кажется, впервые с 2022-го не испугалась до смерти).
14 июля. Туалет вместо отдыха
В этот день матчей не было — я занималась подготовкой к длинным интервью и параллельно вникала в детали жизни на турнире. Вот что запомнилось.
Молитвы пять раз в день — очень важная часть жизни для местных. На площадке для интервью, под лестницей, в свободных комнатах — везде можно было увидеть молитвенные коврики. Они появлялись там, где было хоть немного пространства.
Жара сдвигает ритм жизни в сторону ночного времени. И дети — не исключение. Здесь нет «в 9 вечера в кровать» — в 10, в 12 ночи улицы и магазины полны семьями с детьми разного возраста.
Все, что можно себе представить, работает круглосуточно. Но вот попасть туда пешком — почти невозможно. Пешеходные переходы — миф, а светофоры — легенда. Дороги активные и перегруженные, перебежать просто не вариант. Например: напротив моего отеля было кафе. Формально — 50 метров. Но ближайшая зебра находилась в 10 минутах. Чтобы дойти до этого кафе, мне нужно было идти 20 минут. Неудивительно, что местные ездят в супермаркет «за углом» на машине.
Самый несправедливый пункт, и если честно, он делает меня очень грустной. Весь стафф игровых арен — те, кто обслуживают зоны, убирают, следят за едой и напитками — вне своих рабочих задач не имеют права находиться в общих зонах, и проводят время на полу в туалете. Когда я впервые зашла и увидела там толпу людей, я не понимала, почему они сидят именно там, а не на диванах, которых полно. Оказалось — им нельзя. И эти ребята буквально сутками сидят в туалетах, развлекаясь как могут.
Из-за жары и особенно сухости воздуха сонливость и усталость становятся постоянными спутниками. Какое бы количество воды вы ни пили, нужно в два раза больше. Электролиты — мастхэв. Губы трескаются в кровь за пару дней без бальзама. А спустя 30 секунд после душа вы уже полностью сухие, даже без полотенца.
15 июля. Чай, финики и снежный шар
Медиадень, на который у нас не было доступа. В планах — подготовка к часовому интервью. Чтобы забронировать комнату, я два дня бегала от одного человека к другому, улаживая формальности. У прессы на турнире самый низкий приоритет, так что убедить кого-то отдать тебе заветную комнату на целый час — задача не из легких.
Закончив интервью, я увидела на улице двух миловидных местных ребят в традиционном одеянии. Вы, скорее всего, видели их на стримах EWC. Они стояли с подносом и предлагали попробовать местные угощения: пряный кардамоновый чай и финики. Я, конечно, мимо не прошла.
Хайлайтом дня стало то, что я краем глаза увидела репетицию выхода игроков на сцену. И передала Астини новый шар в его коллекцию — привезенный из Тбилиси.
16 июля. Ледяной зал
Дота вернулась. Malady, Miposhka, Mira и Dukalis уже играли на сцене, но по непонятным ни мне, ни болельщикам причинам зрителей туда не пускали. В зале находились менеджеры, коучи, контент-мейкеры— но не зрители. Там было настолько холодно, что на это жаловались все игроки: пальцы дубели за минуты. Впервые на улице я увидела рекламу турнира по Доте — на пару скромных секунд на экране мелькнули Huskar, Underlord и даты проведения.
17 июля. Дота, которая вдруг стала похожа на футбол
Зрителей наконец начали пускать, а вот меня уже с трудом — у прессы туда формального доступа не было, и заходить получалось только потому, что я ходила от охранника к охраннику и говорила что-то вроде: «Если зал будет полным — я обещаю уйти.»
Зал был заполнен где-то наполовину до начала игры Falcons. На серии Liquid против Falcons стало по-настоящему жарко. В зале была маленькая, но очень верная группа фанатов Liquid, которые изо всех сил пытались перекричать толпу болельщиков Falcons.
В тот момент я еще не осознавала, что, скорее всего, большинство зрителей Соколов вообще не из Доты. Хотя Twitch-чату это было очевидно моментально.
Именно на этой серии я впервые почувствовала себя не на матче по Доте, а на футболе. Где фанаты частично заняты поддержкой своей команды, а по большей части — оскорбительными выкриками в сторону фанатов соперников. В какой-то момент мне стало невыносимо слушать «BOOOO» и «YOU ALL SUCK» и я ушла обратно в пресс-комнату. Было просто мерзко от этого.
Больше всего в тот день запомнились слова Insania:
— А как насчет стресса?
— Даже не знаю. Я так давно в этом всем, что это стало неотъемлемой частью жизни. Так что я привык к этому, просто стараюсь находить для себя время. Постоянно живешь в стрессе, и это становится нормой. Особых приемов нет.
Эти слова напомнили мне, как моя бабушка часто говорила:
«Если тебе не о чем переживать — проверь сердцебиение, скорее всего, его нет.»
Я услышала это слишком рано — еще до того, как знала, как проверять сердцебиение и восприняла ее слова буквально. Разбудив всю семью, я закричала, что умираю, судорожно держа руку на правой стороне груди.
18 июля. Разговор с болельщиками Spirit, Юката и первый неудачный опыт.
После долгих уговоров охранник всё-таки впустил меня на арену, где я с трудом отыскала свободное место. На экранах уже сияли логотипы Team Spirit и PARIVISION. Оглядевшись, я сразу приметила колоритных ребят — Рената и Аделя. Конечно же, не смогла не задать им пару вопросов.
sayang: Привет, ребята! Расскажите немного о себе — откуда приехали?
Ренат: Мы с сыном приехали из Казани, поболеть за Team Spirit. Он ярый поклонник.
(к Аделю) Кто тебе больше всего нравится?
Адель: Yatoro.
sayang: Как вы вообще сюда попали?
Ренат: Мы приехали сюда целенаправленно, именно чтобы поболеть за Spirit. Очень обрадовались, что увидели их на сцене — потому что групповой этап и первый день плей-офф были без зрителей. Билеты покупали на сайте EWC по промокоду TEAMSPIRIT15, отель забронировали заранее. Так как мы два мальчика, отель нам был не принципиален — взяли не самый дорогой, но с удовольствием живём, нам хватает. Golden Duna, вроде бы, называется.
sayang: Как вам вообще организация турнира?
Ренат (к сыну): Тебе как вообще, нравится здесь?
Адель: Да!
Ренат: Здесь помимо самих матчей большая площадка для зрителей, для детей очень много развлечений, конечно. Хотя днём — очень, очень жарко.
sayang: А что тебе больше всего нравится?
Адель: Team Spirit!
sayang: Чем занимались, пока не было игр?
Ренат: Мы ездили по разным местам: Край Света, Национальный Музей, Музей Авиации, Исторический центр короля Абдулазиза. А днём — ещё и смотрели игры, которые шли без зрителей. Насыщенная культурная программа.
sayang: А вы играете в Доту?
Адель: Да!
sayang: Кто твой любимый герой?
Адель: Sven!
Ренат: Он очень любит, когда Яторо играет на Свене.
sayang: А вы, Ренат, тоже играете?
Ренат: Ну так… Для себя, иногда. Я на поддержке играю, на ЦМке.
sayang: Это вы сына в Доту привели?
Ренат: Ну да, наверное, я. Он смотрел — и вот…
sayang: А мама поддерживает ваше увлечение?
Ренат: А мама не приехала! И не то чтобы сильно поддерживает.
sayang: А как давно ты играешь? Сколько тебе лет?
Адель: Год, ну по выходным. Семь лет.
sayang: Рейтинг или не рейтинг?
Адель: С ботами!
Ренат: Токсичная атмосфера — не нужен ему пока рейтинг.
sayang: По бульвару гуляли уже? Где были?
Ренат: Да, конечно. Везде были — на всех аттракционах. На приставках играли, на компьютерах нашли Доту, часик поиграли. В аниме-парк тоже ходили.
sayang: А еда как вам?
Ренат: Ну… нормально. Борща не хватает, конечно.
Так, согласившись, что борща действительно не хватает — ребята побежали фотографироваться с игроками, а я — работать.
Японский парк
На территории бульвара был крытый Японский парк, спонсируемый компанией Crunchyroll. По пути я зашла в большой магазин Riot-мерча — яркий, необычный и, конечно, дорогой: около $100 за футболку, $25 за брелоки, $150–250 за фигурки.
На входе в японский парк ребята с энтузиазмом кричали каждому входящему «Konnichiwa» и «Konbanwa» [«Добрый вечер»], приглашая примерить юкату — лёгкое хлопковое или льняное кимоно, которое обычно надевают в повседневной обстановке или на летние фестивали. Их там было сотни на выбор. Надев розовое кимоно, я отправилась гулять по павильонам.
Прямо у входа находилось пространство для мастер-классов: роспись вееров, оригами и прочее. Из угла выглядывал Гандам. Рядом можно было купить набор и собрать своего собственного. Очередь была человек 15–20, и вокруг сидели семьи , — местные и туристы — собирая своих мобильных воинов.
Дальше — »Атака Титанов», с огромным надувным титаном, который меня слегка позабавил. Я не фанат, поэтому у меня была практическая цель: найти любимого персонажа подруги, сфотографироваться и пойти дальше.
Локация по «Blue Lock» была, пожалуй, самой красивой. Много плакатов, фигурок, легендарные моменты из манги в паспарту, целый лабиринт этой визуальной красоты.
Подходя к концу лабиринта, я уже вздыхала: «Наверное, Наруто я тут не найду…» И вот он — скромный стенд с постером из первого сезона. Было приятно найти свою любовь и понять, что, похоже, пора пересматривать этот шедевр.
Любители One Piece, пора заканчивать войну — вам тоже достался контент.
Единственный незнакомый мне тайтл, представленный в павильоне — Gachiakuta.
На месте было несколько павильонов с едой: мороженое, панкейки, напитки. По рассказам, в другие дни ассортимент был шире. Я попробовала жареный зеленый чай и пломбир с таро. Звучит странно, но было вкусно.
На выходе предлагали поставить штампы на карту приключений. Каждую неделю можно было получить карту исследователя бульвара, выполнять квесты, искать «NPC» (Это были ребята, которые бродили по бульвару с лампочкой в виде ! над головой), показывать ему пруфы — и собирать штампы.
Антихайлайтом дня стала поездка на такси, где на меня 15 минут орали на арабском. За то, что я не захотела идти к точке, где водитель сам поставил статус «прибыл». А она была в пяти минутах пешком от меня.
19 июля. Те, кого поздравляют, и те, кто уходят
Я очень надеялась, что победы не будут «всухую».
День был нелегким: Tundra — в полном тильте после двух 0–2 подряд. Мое личное давление закончить турнир достойно, оправдать ожидания, сделать качественный контент с победителями… И все это — под осознанием, что это мой последний день, и кто знает, поеду ли я еще на турниры.
Чтобы успеть все — снять победу Team Spirit, лифт трофея, момент вставки ключа, а также провести послематчевые интервью — я бегала по всему бульвару похлеще, чем на физре. К сожалению, на интервью с Falcons я так и не успела, а мне очень хотелось поговорить с ними и поддержать.
В голове отпечаталась сцена: все поздравляют Spirit, они поднимают трофей, а Falcons — в углу, молча, наматывают провода на клавиатуру и незаметно уходят.
Символично, но именно в этот момент в голове прокручивались отрывки из «Время жить и время умирать» — настолько сильным был контраст между двумя командами, находившимися в пяти метрах друг от друга. Было какое-то чувство, что время «жить» для Falcons— еще не пришло.
После пресс-конференции я стояла , глядя на их удаляющиеся спины, и не знала — что чувствую больше: радость за победителей или тоску за проигравших. Но точно знала одно: я была здесь и видела все своими глазами. И даже если это был мой последний турнир — он стоил каждой минуты.
